Также надеюсь, что, выкладывая этот фанфик публично — выкладывая публично все что угодно развлекательное — вообще все что угодно, — я не иду против своей совести и никого не оскорбляю.
читать дальшеИтак, очередной фанфик-на-фанфик по произведению ficbook.net/readfic/11337221 (о том, как у Алвы две дочери, и у одной из них пейринг с Ричардом, а у другой с Валентином). Изначальный фанфик, судя по всему, подошел к развязке, и этот цикл, наверное, тоже завершается.
К циклу фанфиков-на-фанфик относятся также наши тексты (в хронологическом порядке):
- «Святочный спецвыпуск»
- «Родительское благословение»
- «Леопард»
- а также — вне цикла — альтернативный сюжет «По оврагам и выбоинам» (по-английски).
АУ, ООС, балаган и прочее.
Действие фанфика происходит примерно через год — да, именно год, а не 3/4 года — после «Леопарда».
Важное предупреждение для чувствительных читателей: Внимание! Здесь про роды. Весь фанфик про это!
(примечание для читателей, которые не знакомы с изначальным фанфиком: у Ричарда с его возлюбленной там действительно есть амулет, который позволяет ей чувствовать все неприятности, которые с ним происходят, особенно если этот амулет временно с него снять).
Амулет
«Что ты делаешь, дурак?»
А король ответил так:
«Мне родить приходит срок,
Будет у меня сынок».
«Окассен и Николетта»
А король ответил так:
«Мне родить приходит срок,
Будет у меня сынок».
«Окассен и Николетта»
читать дальше***
Ричард переживал. Как и положено в таких случаях, он то принимался ходить кругами по комнате, угрожая протереть в ковре тропинку; то останавливался, глядя в никуда, и, сняв с камина очередную безделушку, начинал вертеть ее в руках. Арно следовал за ним по пятам, высвобождал из пальцев статуэтки и подсвечники, нажимал на плечи, чтобы заставить его сесть, и то и дело предлагал ему свою походную фляжку — от чего Ричард только раздраженно отмахивался. Валентин, устроившись в кресле у стены, с отрешенным видом перелистывал книгу и — на правах более опытного товарища — не обращал на то, что творилось в соседней комнате, никакого внимания.
Из-за плотно закрытой двери соседней комнаты, где была уже несколько часов заключена Габриэлла, все чаще доносились громкие стоны, а в последнее время — и вопли.
В особняке Алвы они оказались не по своей воле: вернее, Габриэлла-то была только рада, а вот Ричард, скрепя сердце, вынужден был подчиниться воле регента.
— Мы собирались ехать в Надор, но уже не успеваем, — сказал Ричард, когда — примерно неделю назад — у них зашел об этом разговор.
— Только этого не хватало! — возмутился Алва. — Какой еще Надор? Дорога, холод, сырость, сквозняки, нормальных специалистов наверняка не найдешь; да еще и ваша матушка — как вы себе это представляете?
— Вообще-то, в столице у нас есть и собственный особняк, — сердито ответил Ричард.
— Нда? — спросил Алва. — Да вы с тех пор, как обзавелись им, так и не сподобились привести его в порядок. У вас там даже ковров нет, не говоря уже о каминах! Нет уж, нечего выдумывать: здесь Габри хотя бы под присмотром, я сам всегда могу за ней проследить, и, кроме того, и доктор, и акушерка уже прекрасно знают дорогу в этот дом!
***
Сам Алва, однако, отсутствовал: некие срочные — по словам дворцового курьера, безотлагательные — государственные дела вынудили его отлучиться в самом начале, и он пока не возвращался.
Тем временем в комнате снова зашуршало, раздался топот множества ног: при Габриэлле сегодня были не только врач с акушеркой, но и с десяток служанок, Барбра и почему-то Айрис, — раздался очередной протяжный крик, и тут все тело Ричарда вдруг пронзила такая боль, что он не удержался на ногах. Он рухнул на колени, перекатился на бок и сжался в комок; сквозь пелену, застилавшую глаза, он увидел, как Арно склоняется над ним и трясет его за плечо.
— Ричард, ты чего? Что с тобой? Что случилось?
— Не знаю… — еще один приступ боли вырвал у него громкий стон; одновременно за дверью снова закричала Габриэлла. — Я… ай!
Дверь распахнулась. На пороге стоял рассерженный врач; за его локтем маячило круглое лицо акушерки.
— Что здесь происходит? Молодые люди, если вы собрались буянить, то делайте это в другом месте! Хватит шуметь! Вы мешаете!
Ричард усилием воли поднялся с пола и заставил себя доковылять до двери. Новый вопль Габриэллы совпал с новым ударом, который согнул Ричарда пополам.
— Молодые отцы, конечно, часто нервничают, — заметила акушерка, — но такое я вижу в первый раз!
Врач окинул комнату неодобрительным взглядом.
— Стойте, — простонал Ричард, протягивая к нему руку. — Я понял! Амулет! Наденьте на нее амулет!
— Уберите уже отсюда этого припадочного! — приказал врач, и дверь захлопнулась.
— Ричард… — Арно подошел сзади и приобнял его за плечо. — Пойдем-ка в другое крыло. Погоди, не падай! Да что такое! Дик!
— Полагаю, — Валентин заложил книгу ленточкой, аккуратно закрыл и посмотрел на Арно, — полагаю, что они сняли с Габриэллы амулет, и теперь Ричард чувствует все, что с ней происходит. Правильно?
— Д-да, — Ричард судорожно глотнул воздуха. — Обычно я сам его ношу, но тут мы решили… ох… что ей нужнее.
— Давай-ка вставай, — Арно поддержал его под спину. — Мэтр будет ругаться, если мы тут останемся. Валентин, помоги!
Валентин подошел к Ричарду с другой стороны, чуть склонил голову набок и оценивающе оглядел его:
— Ты уверен, что не хочешь выпить?
— Ей нельзя!
— Ей-то нельзя, но тебе же, наверное, можно?
— Не уверен….
— Тогда надо закусить что-нибудь кожаное, — рассудительно прервал их Арно. — Поднимайся и пойдем!
***
Первое, что услышал герцог Алва, вернувшись из дворца в свой особняк, — отчаянные вопли, которые в унисон доносились сразу с двух сторон: громкие и продолжительные — из того крыла, где была размещена его бедная девочка; сдавленные и приглушенные — из соседнего — как будто особняк, подобно багряноземельскому гарему, оказался разделен на женскую и мужскую половины. Подавив в себе порыв немедленно броситься на помощь дочери, Алва заставил себя заглянуть сначала туда, где надрывался чей-то мужской голос.
Конечно же, это оказался его непутевый зять.
Ричард, скорчившись, лежал на полу, вцепившись зубами в конец кожаного ремня, и то тихо скулил, то рычал, то вскрикивал вслух. Арно, оставивший, как видно, любые попытки устроить приятеля поудобнее, подсовывал ему под голову диванную подушку — а на самом диване с непроницаемым выражением лица сидел Валентин, на коленях у которого покоилась раскрытая книга.
— Что за… — «что за бардак у вас тут творится?!» — готов был спросить Алва, но Валентин его опередил.
— Ричард, — объяснил он очень ровным тоном, — ощущает все, что происходит сейчас с Габриэллой. У них есть какой-то амулет, у которого обнаружились любопытные побочные эффекты. Не волнуйтесь, это, по моим расчетам, скоро должно закончиться.
Юнец, обзаведясь около четверти года назад собственным наследником, похоже, возомнил себя авторитетом в вопросах деторождения. Оставив его реплику без ответа, Алва резко развернулся, в один миг пронесся по лестницам и коридорам особняка и забарабанил в закрытую дверь.
— Да кого там опять принесло?! — дверь рывком раскрылась, и врач — очень раздраженный — загородил проход. Алва испытал смутное ощущение дежавю и попытался протиснуться мимо врача в комнату, но тот не уступал.
— Пустите! — потребовал Алва. — Я должен быть там! Я отец!
— О нет, — раздался из глубины комнаты насмешливый голос акушерки, — отец у нас сегодня уже был, насилу избавились. Вот именно поэтому я против любого присутствия мужчин — извините, мэтр, к вам это, конечно, не относится…
— Я дедушка! — исправился Алва. — Там моя дочь, мне нужно быть с ней!
— Уверяю вас, герцог, в этой комнате и так достаточно родственников.
— К тому же, я сам врач! — не сдавался Алва. — А у нее плохая наследственность: и ее мать, и обе мои сестры умерли родами! И слабое здоровье, и старая травма! Я обязательно должен присутствовать!
— Медицинских работников в этой комнате тоже достаточно, — отрезал врач и закрыл дверь.
Алва напоследок ударил по ней кулаком и воззвал к его совести:
— Наденьте хотя бы на нее амулет!
***
— Может быть, и правда лучше вернуть мне амулет? — попросила уже сама Габриэлла.
— Нет, вы только посмотрите, какое упорство, — сказала акушерка. — Моя милая, мы его специально с вас сняли, чтобы он вас ненароком не задушил. Потерпите уж без него, осталось не так долго.
— Действительно, — подтвердила Барбра. — Габри, вот он, у меня в руках, я его храню, успокойся. Для тебя так безопаснее, а Ричард, если честно, переживет! Мужчинам даже полезно!
— Ужасно все-таки дикий народ эти кэналлийцы, — акушерка повернулась к врачу. — Эти их народные верования, приметы, суеверия…
— Да уж, я сам не ожидал. — ответил тот. — От кого угодно, только не от герцога! Надо же было придумать — амулет. Что еще прикажете сделать? Отпереть все замки? Раскрыть все ящики?
— И сахаром посыпать, — саркастически предложила акушерка. — Сахаром еще непременно.
***
Прошло еще неизвестно сколько времени — Ричарду показалось, что несколько Кругов, — прежде чем все закончилось — так же резко, как и началось.
— По-моему, всё, — пробормотал он, приподнимаясь на локтях и садясь. — Амулет снова на ней. Надеюсь, что все… удачно. Ох, я до нее больше и пальцем не дотронусь! Создатель, пожалуйста, пусть это будет мальчик! Одного наследника достаточно!
Когда они втроем добрались до нужной комнаты, их встретил очень довольный герцог Алва и улыбающаяся акушерка: все остальные, видимо, еще оставались с Габриэллой.
— И стоило так беспокоиться, — сказала акушерка. — У вас дочка, молодой человек. Прелестная девочка, очень крепкая и здоровая. Мэтр разрешает вам зайти поздравить супругу и посмотреть на ребенка.
— А мы тем временем отпразднуем появления на свет наследницы Скал, — предложил Алва. — Тут нужно что-то покрепче вина, согласны, господа?
Ричарду показалось, что комната снова начинает куда-то уплывать. Последним, что он услышал, был недовольный голос врача:
— Я же говорил, что он у вас припадочный!
Конец.
Примечания
читать дальше- отпереть все замки, открыть все ящики, посыпать сахаром родовые пути — традиционные (этнографические) обрядовые способы помочь ребенку родиться у разных народов;
- традиционный (этнографический) же обряд, при котором отец ребенка во время родов имитирует все, что происходит с его женой, называется «кувада».