Пожиратель младенцев
Первый. По заявке Уинен возвращает Оссэ на светлую сторону. AU или не AU, но непременно с влиянием сюжетных мотивов "Лебединого озера" (т.е. не вариант "взяла за шиворот и привела обратно к Ульмо").
Эту историю, как и следующую, мы с С. Краловым написали в хрестоматийном соавторстве, то есть какие-то отрывки я, а какие-то он.
К сожалению, на "Лебединое озеро" у нас возникает однозначная, но несколько анахроническая ассоциация.
Здесь и в следующей истории, в отличие от феста, версии с эпиграфами.
Лебединое озеро
читать дальше1
Оссэ нигде не было. Напрасно звала его Уинен, напрасно трубил в рог Ульмо, напрасно старались они дотянуться до него мыслью — он не откликался. Трижды уже Уинен обошла побережья, трижды проплыла по всему океану, без счета заглядывала в подводные пещеры, и даже в самой глубокой впадине на дне искал Ульмо — все бесполезно, будто Оссэ оказался за пределами Арды — или никогда не приходил.
Уинен готова была отчаяться, и тогда Ульмо решил спросить совета у Манвэ.
— Ты не можешь посмотреть, где Оссэ? — начал он без обиняков. — Мы его уже несколько приливов ищем. Пропал…
— Конечно, — сказал Манвэ. — Сейчас взгляну.
Он прикрыл глаза и замер.
— Ну что? — осторожно спросил Ульмо.
Манвэ повел плечами:
— Ничего. Оссэ я не увидел. Я вижу только… — он замялся и с неожиданной горечью продолжил, — только лебединое озеро.
— Озеро? — удивился Ульмо. — Значит, искать нужно во внутренних водах! Какие же мы дураки!
— Не, не это, — расстроено сказал Манвэ. — Лебеди… танцуют. Я вижу их, когда… Но пока не будем терять надежды. Сейчас попробуем вдвоем.
Ярко вспыхнул свет, и проступили контуры женской фигуры.
— Что слушать? — спросила Варда.
— Ищем Оссэ.
— Хм, — сказала она немного погодя и посмотрела на Манвэ.
— Да? — вздохнул он. — Это?
Она кивнула.
— Что ты услышала? — спросил Ульмо.
— Она тоже слышит лебединое озеро, — ответил за супругу Манвэ. — Вот такое: та-татататата-а-а-та-та, — и он напел приятную, но мало подходящую к ситуации мелодию.
— Объясните, наконец, что это значит!
— Мы видим и слышим лебединое озеро, когда Арде грозит серьезная опасность, и когда неизвестно, как решать проблему. Так что ваш Оссэ… скорее всего…
— …переметнулся к Мелькору? — закончил Ульмо.
Манвэ и Варда промолчали.
2
Как только лорд Манвэ произнёс эту фразу, Уинен сразу поняла, где искать Оссэ. Следовало заглянуть в самую бурную часть океана, в которую они с лордом Ульмо, из-за близости её к поселению Мелькора, не заглянули. Теперь ясно, отчего она так бурлит! А Уинен нужно быть там. Уже сейчас!
Уинен хотела предупредить лорда Ульмо, но не собиралась тратить драгоценное время на разговоры, поэтому погрузилась под воду и быстро поплыла. На ходу она придумывала, как убедить Оссэ вернуться. Ведь без него... Без него Уинен жизнь представить себе не могла. Оссэ не должен стать врагом. Иначе... А что иначе? Иначе Уинен вообще жить не захочется, наверное... Эх, нечего об этом и думать!
Уинен почувствовала, как её качает из стороны в сторону. Она добралась. А вот и Оссэ. Стоит на дне и обрушивает на берег разрушительный прибой.
— Оссэ! — позвала она.
— Ну здравствуй! — Оссэ повернулся к ней. Выглядел он разъяренным, даже безумным. В глазах — ни единой искорки разума.
— Остановись. Ты не понимаешь, что делаешь.
— Ещё как понимаю! Я ломаю материк!
— Нельзя ломать. Нужно строить. Так велят идеалы добра...
— Не нужны мне ваши вонючие идеалы добра! Плевать я на них хотел! Это вы, слабаки, строите! А мы с лордом Мелькором ломаем!
— Он тебе не лорд.
— Теперь уже лорд. А лорд Ульмо пусть идет... — Оссэ закончил фразу словом, которое Уинен слышала всего один раз в мастерской Аулэ, когда один из майа уронил на ногу с наковальни тяжелый кузнечный молот.
— Не смей так про лорда Ульмо! — вскипела Уинен.
— Она меня ещё воспитывать будет! Отвали! — Оссэ отвернулся и приложил к разрушению материка ещё больше сил.
Уинен стало обидно и горько. Она не справилась! Оссэ её не послушал! Был бы здесь лорд Ульмо, он бы нащёл нужные слова... Но лорд ещё не подоспел. Уинен захотелось плакать, она закрыло лицо длинными волосами...
И вдруг её осенило. А почему она должна заставлять его вернуться? Почему она должна взять его за руку и привести назад от зла к добру? Не получится! Принуждение никогда никому не приносит радости, даже если оно применяется во благо. Тем более теперь, когда Оссэ опьянён разрушением. Уинен должна повлиять на Оссэ. Сделать так, чтобы он сам захотел вернуться. А сможет ли она? Сможет! Она же знает Оссэ так же хорошо, как лорд Ульмо. А, возможно, и лучше.
У Уинен созрел хитрый план. Она подплыла поближе к Оссэ и заговорила, как ей самой показалось, загадочным шёпотом:
— Послушай, Оссэ, не хочешь поспорить?
— Поспорить? — Взгляд Оссэ стал более осмысленным, прибой вокруг него притих. Уинен поняла, что он клюнул на удочку.
— Да, спорим, что ты успокоишься.
— Спорим! Вот! Успокоился!
— Неправда.
— Правда!
— Надо же, какой слабак! Ломать может, а не ломать — нет!
— Я могу! Я уже не ломаю ничего!
— Снова врёшь. Давай, успокой прибой.
— А вот и успокою!
— Молодец! Успокоил!
Волны действительно стихли. Оссэ протер глаза, взглянул на Уинен:
— Уинен, это я наделал?
— Ты про разрушительный прибой? — Уинен подплыла поближе.
— Ну да. Помню, меня Мелькор на слабо взял, говорит, спорим, не сможешь материк утопить. Я говорю: «спорим»! Дальше — сплошной туман...
— Я так и поняла.
— Вот попадись мне теперь этот Мелькор!
— Тихо, не горячись.
— Ты прости, я же не хотел. Я просто...
— Успокойся. Я тебя знаю. Плыви лучше сюда...
3
Манвэ беспокоился. Он очень хотел хоть как-то помочь беде Ульмо. Но он не видел картины происходящего, поэтому не мог ничего предложить.
А вдруг ситуация изменилась? Вдруг он сможет пробиться через зловещее видение лебединого озера? Надо попробовать! Манвэ вновь закрыл глаза и сосредоточился. Получилось! Наваждение в виде танцующих белых птиц рассеялось, как утренний туман. Вместо них предстала ровная гладь океана, она лишь слегка рябилась от ветра.
Значит, в море всё спокойно. Однако это не даёт ответа на вопрос о судьбе Оссэ. Может быть, нынешний штиль — это затишье перед бурей! Оссэ обязательно нужно найти! А где искать майар Ульмо? Только на глубине.
Манвэ изменил фокусировку взора и стал видеть сквозь толщи воды. Открывшаяся картина приятно поразила его: на самом дне с миролюбивой улыбкой на лице лежал Оссэ. Тело его было со всех сторон опутано волосами Уинен. Сама Уинен сидела рядом и нежно обнимала голову Оссэ.
Конец.
Второй. По заявке Ильмарэ/? Выдайте Ильмарэ замуж или влюбите в кого-нибудь.
Вторую историю мы начали придумывать очень давно, и части ее лежали на компьютерах разрозненно. Заявка помогла соединить все элементы в один текст, за что спасибо заказчику!
Увы, после этого текста (особенно в сравнении с другими исполнениями) я испытала на себе то, что называется ОТП: другие пейринги с этими героями, особенно такие, которые человек принимает за канон или почти-канон - такие пейринги и тексты и обсуждения с ними меня смущают. Простите, ребята!
читать дальше***
— Эонвэ!
— Ильмарэ! Ты… Что с тобой?!
От Ильмарэ, всегда спокойной, живой и яркой, словно расходились слабые волны серой печали. Нет, аманские эльдар не заметили бы в ней никакой перемены; не нашли бы ничего и менее наблюдательные айнур. Но Эонвэ, чутко настроенный на соратницу-майя, тут же уловил, что выглядит она иначе — и встревожился. Они не виделись несколько солнечных лет, по валинорским меркам совсем недолго: за это время больших неприятностей случиться не могло, да он бы и узнал о неприятностях первым.
Ильмарэ подняла глаза и улыбнулась. Улыбка вышла теплой, но Эонвэ это не успокоило.
— Устала? — сочувственно спросил он. — Может быть, сходим в Лориэн?
— Нет-нет, все хорошо, вот только леди… Боюсь, она меня не отпустит в Лориэн.
— Не может быть! Леди — и не отпустит? Какая странная мысль! Если хочешь, я сам у нее спрошу.
От ее фэа полыхнуло неожиданным теплом.
— Спроси, пожалуйста.
***
— Лорд, как вы думаете, леди отпустит Ильмарэ в Лориэн? — спросил Эонвэ вечером того же солнечного дня.
— Скорее всего, не отпустит, — покачал головой Манвэ. — Мы с ней об этом уже разговаривали: она не уверена.
— Но почему? Почему? Откуда такая жестокость? Лорд, вы ведь…
— Потому что, — сказала, входя в покои, Варда, — потому что она отправится в Лориэн, а окажется в Мандосе. А я пятьсот лет без нее не справлюсь.
— В Мандосе? Пятьсот лет? — переспросил Эонвэ.
Лорд и леди взглянули на него с удивлением, и он все понял.
— Но ведь когда я… — начал было он.
— У тебя, — сказала Варда, — была совсем другая ситуация.
Эонвэ так не думал.
***
…когда закончилась война гнева, лорд Манвэ, увидев, с какой злобой Эонвэ бросает к его ногам поверженного Моргота, на слова не говоря, взмахом руки отпустил майя в Лориэн. Эонвэ забрался в дальний уголок сада, где бесконечным кругом цвела, осыпала лепестки и снова набирала бутоны черемуха, и где вся поляна была покрыта мягким белым ковром; стянул сапоги, положил под голову кожаный панцирь, и, не сбросив фана, провалился в глубокий сон. Что ему тогда снилось, знает только лорд Ирмо — сам Эонвэ этих снов, приятных ли, страшных ли, не запомнил. Когда он открыл глаза, оказалось, что голова его лежит уже не на жестком панцире, а на длинной мягкой траве, что земля подстроилась под форму его фана (сад сам знал, как расположить гостя удобнее) — и что поодаль, между деревьями, сидит смутно знакомая майя в светло-сером одеянии. Леди Эстэ носила одежды более темного цвета, а ее майяр вольны были выбирать любой оттенок.
— Сторожишь мой сон? — окликнул Эонвэ.
— Лорд сказал, что занят, леди тем более — сам знаешь; а я готовила здесь место для тех… кто еще возвращается… и заглянула.
Эонвэ помрачнел.
— Я долго спал? Много кораблей пришло?
— Много, но еще не все вернулись.
Эонвэ помрачнел еще больше. «А некоторые вернулись сразу в Мандос. Причем кое-кто — из-за меня», — подумал он.
— Переживаешь? — спросила она.
Эонвэ промолчал. Она придвинулась ближе.
— Можешь не рассказывать, если не хочешь. Можешь показать.
— Я уже лорду Ирмо показал, наверное, во сне, — пробормотал он и, помедлив, добавил: — Война… очень ожесточает. Когда можешь спасти, но не успеваешь…
Она аккуратно взяла его за руку.
— В Лориэне такое тоже бывало — редко, но случается.
***
… — Ты уже понял, должно быть, что я служу у леди Эстэ. Я занимаюсь обычно кварцеванием. В некоторых частях сада у нас располагаются «стерильные боксы», как их называет леди, не удивляйся; леди однажды попросила мастера Аулэ придумать для нее слова, и он подарил нам несколько необычных названий. В этих боксах мы с помощью лучей, проходящих через кварц, прогоняем все микроорганизмы. Нас за это не слишком жалует леди Йаванна, но иначе нельзя.
Однажды, когда я уже заканчивала кварцевание, к нам в сад пришла Мириэль. Я не успела ничего сделать, даже заговорить с ней — она шагнула в мой бокс, легла и умерла. Леди как увидела, всю нежность растеряла. Решила, что я перестаралась с кварцем и убила Мириэль. Хорошо ещё, потом сумели установить настоящую причину смерти. А тело Мириэль так и лежало у меня нетленным. Зато когда она вернулась к жизни, у нее такой загар появился! Ровный, бронзовый…
Эонвэ сам не заметил, как начал улыбаться.
***
Следующим вечером он, спросив у лорда Манвэ позволения, снова отправился в Лориэн. И через день. И на следующий.
В очередной раз Эонвэ, мягким жестом убрав руки девы со своих плеч, сказал:
— Не получится. Мне еще нуменорцев учить.
— Почему? — удивилась она.
— Ну должен же их кто-то научить.
— Нет, почему нельзя? Леди была рада; я уверена, что лорд Манвэ тоже.
— Потому что, если мы сейчас с тобой соединимся, то опомнимся только лет через пятьсот. Помнишь, что случилось с Мелиан? Помнишь, как Тулкас после свадьбы проспал безобразия Мелькора? У нас, айнур, так устроена любовь.
— Только два случая…
— А все остальные поженились еще в Чертогах Безвременья. Оссэ и Уинен, например, знали друг друга всегда.
— Что же делать?
— Я закончу дела на Нуменоре, и лорд обещал отправить меня в долгий отпуск…
***
Эонвэ вынырнул из приятных воспоминаний. Отпуск ему, конечно, дали — кто же в Арде встанет на пути у любви? Его обязанности временно поручили, по справедливости, майя из Лориэна — Олорину: надо признать, что справился он отлично. Теперь, значит, то же самое происходит с Ильмарэ. Почему же леди считает, что ее ситуация — другая?
— Леди, — предложил Эонвэ, — давайте кто-нибудь заменит Ильмарэ. Например, могу я сам. За звездами смотреть — присмотрю; ваши поручения — выполню… — и, вспомнив о причудах некоторых нуменорских дам, добавил вполголоса: — Платье вам буду застегивать, плащ подавать…
— Платье не надо, — засмеялся Манвэ. — Мы обсудим.
— Не знаю, — скептически сказала Варда. — Я бы отпустила ее, если бы точно знала, что звездные процессы идут без ошибок. Это трудно, но можно попробовать.
— Что-нибудь решим, — еще раз пообещал Манвэ.
***
Когда Эонвэ удалился, в окно просунулась голова Торондора. Орел укоризненно посмотрел на Манвэ и пригрозил:
— Забастовку объявим. Я слышал, вы тут Ильмарэ обижаете — так и знайте, объявим. Сами будете летать и всех спасать.
— Этого, конечно, допустить нельзя, — строгим голосом сказал Манвэ и покосился на Варду. Ей удалось сохранить серьезный вид.
***
Примерно в то же время речь об отпуске повел в чертогах Мандоса дух, пришедший на Арду вслед за своим лордом одним из первых. Майя этот редко показывался на глаза живым эльфам. Он занимался подсчетами: помнил, кто когда попал в чертоги и когда кому суждено выйти, вел подробные списки еще не возрожденных, уже возрожденных, тех, кто решил пока не возвращаться, и тех, для кого был произнесен приговор; очень негодовал, если имя приходилось невовремя переносить из списка в список — и почти не общался ни с обитателями чертогов, ни с другими майяр. Аулэ в шутку назвал его как-то раз аудитором и долго объяснял потом, что это слово войдет в мир еще не скоро.
С Ильмарэ он познакомился случайно, когда она принесла какую-то весть от леди Варды и в поисках лорда Намо заглянула в дальний коридор чертогов.
И вот теперь он осторожно начал расспрашивать лорда об отпуске — но лорд Намо, конечно, ожидал его вопроса и ответил, что как только примет решение Варда…
Нельзя сказать, чтобы майя принял этот ответ стоически.
— Милорд, — подавленно начал он, — может быть, мы так странно устроены? Может быть, нам и не суждено сойтись?
— Глупости, — отрезал Намо. — Эфир и воздух — достойное сочетание, как показала практика.
— Эфир и воздух? Что вы имеете в виду? И что за практика?
— Неужели ты никогда не слышал о том, на какие группы делятся майяр?
— Никогда.
— Странно. Ладно, слушай сейчас, — принялся объяснять Намо. — Все майяр делятся на пять групп — по стихиям: на огненных, водных, земляных, воздушных и эфирных. Например, Ариэн — огненная майя, Оссэ и Уинен — водные, все, кто служит Ване, Оромэ, Йаванне — земляные, а те, кто работает у меня, у Ирмо и у Ниэнны — эфирные. В чертогах Безвременья майяр разных стихий обитают отдельно друг от друга, поэтому вы с Ильмарэ тогда не успели познакомиться. Как и Эонвэ с его нынешней супругой, девой из Лориэна. Так что вероятность очень велика. Стоит только подождать.
***
— Стопроцентная вероятность, — сказал Намо. — С любовью в нашем мире бороться бесполезно.
— Я знаю, знаю, — ответил Манвэ. — Мы уже договорились. Частично за звездами приглядят Ариэн и Тилион, частично сама Варда, что-то будет делать Эонвэ, как обещал — конечно, справимся.
***
Майя из Мандоса смотрелся среди цветущих деревьев Лориэна на удивление органично.
— Разрешили? — спросил он, глядя, как спускается рядом с ним на землю Ильмарэ.
— Разрешили! Леди велела вернуться ровно через пятьсот лет, ни днем позже. И хорошо! — она хихикнула. — А то было бы, как с Айвендилом. Помню, уже когда придумали новый отсчет времени, он принес мне букет каких-то цветов — не знаю, как он их назвал, сам вывел этот сорт. Леди сказала: «Иди, погуляй с ним полчасика». Полчасика! Все равно что адану сказать: «Погуляй пару секунд».
— И что же Айвендил?
— Ничего. Понес свой пучок Ариэн.
— А у меня даже цветов нет.
— Зато здесь их сколько, посмотри! Пойдем!
И они скрылись за густой листвой.
Конец.
Примечание
В «Калевале» кузнец Ильмаринен женится на "деве Похьолы" — дочери хозяйки подземного царства Лоухи.
Эту историю, как и следующую, мы с С. Краловым написали в хрестоматийном соавторстве, то есть какие-то отрывки я, а какие-то он.
К сожалению, на "Лебединое озеро" у нас возникает однозначная, но несколько анахроническая ассоциация.
Здесь и в следующей истории, в отличие от феста, версии с эпиграфами.
Лебединое озеро
Нам век не зря калечил души,
Теперь никто не сомневается,
Что мир нельзя ломать и рушить,
А в рай нельзя тащить за яйца.
И.М.Губерман
Теперь никто не сомневается,
Что мир нельзя ломать и рушить,
А в рай нельзя тащить за яйца.
И.М.Губерман
читать дальше1
Оссэ нигде не было. Напрасно звала его Уинен, напрасно трубил в рог Ульмо, напрасно старались они дотянуться до него мыслью — он не откликался. Трижды уже Уинен обошла побережья, трижды проплыла по всему океану, без счета заглядывала в подводные пещеры, и даже в самой глубокой впадине на дне искал Ульмо — все бесполезно, будто Оссэ оказался за пределами Арды — или никогда не приходил.
Уинен готова была отчаяться, и тогда Ульмо решил спросить совета у Манвэ.
— Ты не можешь посмотреть, где Оссэ? — начал он без обиняков. — Мы его уже несколько приливов ищем. Пропал…
— Конечно, — сказал Манвэ. — Сейчас взгляну.
Он прикрыл глаза и замер.
— Ну что? — осторожно спросил Ульмо.
Манвэ повел плечами:
— Ничего. Оссэ я не увидел. Я вижу только… — он замялся и с неожиданной горечью продолжил, — только лебединое озеро.
— Озеро? — удивился Ульмо. — Значит, искать нужно во внутренних водах! Какие же мы дураки!
— Не, не это, — расстроено сказал Манвэ. — Лебеди… танцуют. Я вижу их, когда… Но пока не будем терять надежды. Сейчас попробуем вдвоем.
Ярко вспыхнул свет, и проступили контуры женской фигуры.
— Что слушать? — спросила Варда.
— Ищем Оссэ.
— Хм, — сказала она немного погодя и посмотрела на Манвэ.
— Да? — вздохнул он. — Это?
Она кивнула.
— Что ты услышала? — спросил Ульмо.
— Она тоже слышит лебединое озеро, — ответил за супругу Манвэ. — Вот такое: та-татататата-а-а-та-та, — и он напел приятную, но мало подходящую к ситуации мелодию.
— Объясните, наконец, что это значит!
— Мы видим и слышим лебединое озеро, когда Арде грозит серьезная опасность, и когда неизвестно, как решать проблему. Так что ваш Оссэ… скорее всего…
— …переметнулся к Мелькору? — закончил Ульмо.
Манвэ и Варда промолчали.
2
Как только лорд Манвэ произнёс эту фразу, Уинен сразу поняла, где искать Оссэ. Следовало заглянуть в самую бурную часть океана, в которую они с лордом Ульмо, из-за близости её к поселению Мелькора, не заглянули. Теперь ясно, отчего она так бурлит! А Уинен нужно быть там. Уже сейчас!
Уинен хотела предупредить лорда Ульмо, но не собиралась тратить драгоценное время на разговоры, поэтому погрузилась под воду и быстро поплыла. На ходу она придумывала, как убедить Оссэ вернуться. Ведь без него... Без него Уинен жизнь представить себе не могла. Оссэ не должен стать врагом. Иначе... А что иначе? Иначе Уинен вообще жить не захочется, наверное... Эх, нечего об этом и думать!
Уинен почувствовала, как её качает из стороны в сторону. Она добралась. А вот и Оссэ. Стоит на дне и обрушивает на берег разрушительный прибой.
— Оссэ! — позвала она.
— Ну здравствуй! — Оссэ повернулся к ней. Выглядел он разъяренным, даже безумным. В глазах — ни единой искорки разума.
— Остановись. Ты не понимаешь, что делаешь.
— Ещё как понимаю! Я ломаю материк!
— Нельзя ломать. Нужно строить. Так велят идеалы добра...
— Не нужны мне ваши вонючие идеалы добра! Плевать я на них хотел! Это вы, слабаки, строите! А мы с лордом Мелькором ломаем!
— Он тебе не лорд.
— Теперь уже лорд. А лорд Ульмо пусть идет... — Оссэ закончил фразу словом, которое Уинен слышала всего один раз в мастерской Аулэ, когда один из майа уронил на ногу с наковальни тяжелый кузнечный молот.
— Не смей так про лорда Ульмо! — вскипела Уинен.
— Она меня ещё воспитывать будет! Отвали! — Оссэ отвернулся и приложил к разрушению материка ещё больше сил.
Уинен стало обидно и горько. Она не справилась! Оссэ её не послушал! Был бы здесь лорд Ульмо, он бы нащёл нужные слова... Но лорд ещё не подоспел. Уинен захотелось плакать, она закрыло лицо длинными волосами...
И вдруг её осенило. А почему она должна заставлять его вернуться? Почему она должна взять его за руку и привести назад от зла к добру? Не получится! Принуждение никогда никому не приносит радости, даже если оно применяется во благо. Тем более теперь, когда Оссэ опьянён разрушением. Уинен должна повлиять на Оссэ. Сделать так, чтобы он сам захотел вернуться. А сможет ли она? Сможет! Она же знает Оссэ так же хорошо, как лорд Ульмо. А, возможно, и лучше.
У Уинен созрел хитрый план. Она подплыла поближе к Оссэ и заговорила, как ей самой показалось, загадочным шёпотом:
— Послушай, Оссэ, не хочешь поспорить?
— Поспорить? — Взгляд Оссэ стал более осмысленным, прибой вокруг него притих. Уинен поняла, что он клюнул на удочку.
— Да, спорим, что ты успокоишься.
— Спорим! Вот! Успокоился!
— Неправда.
— Правда!
— Надо же, какой слабак! Ломать может, а не ломать — нет!
— Я могу! Я уже не ломаю ничего!
— Снова врёшь. Давай, успокой прибой.
— А вот и успокою!
— Молодец! Успокоил!
Волны действительно стихли. Оссэ протер глаза, взглянул на Уинен:
— Уинен, это я наделал?
— Ты про разрушительный прибой? — Уинен подплыла поближе.
— Ну да. Помню, меня Мелькор на слабо взял, говорит, спорим, не сможешь материк утопить. Я говорю: «спорим»! Дальше — сплошной туман...
— Я так и поняла.
— Вот попадись мне теперь этот Мелькор!
— Тихо, не горячись.
— Ты прости, я же не хотел. Я просто...
— Успокойся. Я тебя знаю. Плыви лучше сюда...
3
Манвэ беспокоился. Он очень хотел хоть как-то помочь беде Ульмо. Но он не видел картины происходящего, поэтому не мог ничего предложить.
А вдруг ситуация изменилась? Вдруг он сможет пробиться через зловещее видение лебединого озера? Надо попробовать! Манвэ вновь закрыл глаза и сосредоточился. Получилось! Наваждение в виде танцующих белых птиц рассеялось, как утренний туман. Вместо них предстала ровная гладь океана, она лишь слегка рябилась от ветра.
Значит, в море всё спокойно. Однако это не даёт ответа на вопрос о судьбе Оссэ. Может быть, нынешний штиль — это затишье перед бурей! Оссэ обязательно нужно найти! А где искать майар Ульмо? Только на глубине.
Манвэ изменил фокусировку взора и стал видеть сквозь толщи воды. Открывшаяся картина приятно поразила его: на самом дне с миролюбивой улыбкой на лице лежал Оссэ. Тело его было со всех сторон опутано волосами Уинен. Сама Уинен сидела рядом и нежно обнимала голову Оссэ.
Конец.
Второй. По заявке Ильмарэ/? Выдайте Ильмарэ замуж или влюбите в кого-нибудь.
Вторую историю мы начали придумывать очень давно, и части ее лежали на компьютерах разрозненно. Заявка помогла соединить все элементы в один текст, за что спасибо заказчику!
Увы, после этого текста (особенно в сравнении с другими исполнениями) я испытала на себе то, что называется ОТП: другие пейринги с этими героями, особенно такие, которые человек принимает за канон или почти-канон - такие пейринги и тексты и обсуждения с ними меня смущают. Простите, ребята!
Отпуск
Тут кователь Ильмаринен,
славный мастер вековечный,
в дом решительно проходит,
в избу Похьолы вступает.
Вот приносят кружку с медом,
братину с напитком сладким,
Ильмаринену подносят.
Так промолвил Ильмаринен:
«До поры, пока на свете
золотой сияет месяц,
пить не стану я напитка,
коль невесты не увижу.
Подготовлена ли дева,
собрана ли в путь невеста?»
«Калевала»
славный мастер вековечный,
в дом решительно проходит,
в избу Похьолы вступает.
Вот приносят кружку с медом,
братину с напитком сладким,
Ильмаринену подносят.
Так промолвил Ильмаринен:
«До поры, пока на свете
золотой сияет месяц,
пить не стану я напитка,
коль невесты не увижу.
Подготовлена ли дева,
собрана ли в путь невеста?»
«Калевала»
читать дальше***
— Эонвэ!
— Ильмарэ! Ты… Что с тобой?!
От Ильмарэ, всегда спокойной, живой и яркой, словно расходились слабые волны серой печали. Нет, аманские эльдар не заметили бы в ней никакой перемены; не нашли бы ничего и менее наблюдательные айнур. Но Эонвэ, чутко настроенный на соратницу-майя, тут же уловил, что выглядит она иначе — и встревожился. Они не виделись несколько солнечных лет, по валинорским меркам совсем недолго: за это время больших неприятностей случиться не могло, да он бы и узнал о неприятностях первым.
Ильмарэ подняла глаза и улыбнулась. Улыбка вышла теплой, но Эонвэ это не успокоило.
— Устала? — сочувственно спросил он. — Может быть, сходим в Лориэн?
— Нет-нет, все хорошо, вот только леди… Боюсь, она меня не отпустит в Лориэн.
— Не может быть! Леди — и не отпустит? Какая странная мысль! Если хочешь, я сам у нее спрошу.
От ее фэа полыхнуло неожиданным теплом.
— Спроси, пожалуйста.
***
— Лорд, как вы думаете, леди отпустит Ильмарэ в Лориэн? — спросил Эонвэ вечером того же солнечного дня.
— Скорее всего, не отпустит, — покачал головой Манвэ. — Мы с ней об этом уже разговаривали: она не уверена.
— Но почему? Почему? Откуда такая жестокость? Лорд, вы ведь…
— Потому что, — сказала, входя в покои, Варда, — потому что она отправится в Лориэн, а окажется в Мандосе. А я пятьсот лет без нее не справлюсь.
— В Мандосе? Пятьсот лет? — переспросил Эонвэ.
Лорд и леди взглянули на него с удивлением, и он все понял.
— Но ведь когда я… — начал было он.
— У тебя, — сказала Варда, — была совсем другая ситуация.
Эонвэ так не думал.
***
…когда закончилась война гнева, лорд Манвэ, увидев, с какой злобой Эонвэ бросает к его ногам поверженного Моргота, на слова не говоря, взмахом руки отпустил майя в Лориэн. Эонвэ забрался в дальний уголок сада, где бесконечным кругом цвела, осыпала лепестки и снова набирала бутоны черемуха, и где вся поляна была покрыта мягким белым ковром; стянул сапоги, положил под голову кожаный панцирь, и, не сбросив фана, провалился в глубокий сон. Что ему тогда снилось, знает только лорд Ирмо — сам Эонвэ этих снов, приятных ли, страшных ли, не запомнил. Когда он открыл глаза, оказалось, что голова его лежит уже не на жестком панцире, а на длинной мягкой траве, что земля подстроилась под форму его фана (сад сам знал, как расположить гостя удобнее) — и что поодаль, между деревьями, сидит смутно знакомая майя в светло-сером одеянии. Леди Эстэ носила одежды более темного цвета, а ее майяр вольны были выбирать любой оттенок.
— Сторожишь мой сон? — окликнул Эонвэ.
— Лорд сказал, что занят, леди тем более — сам знаешь; а я готовила здесь место для тех… кто еще возвращается… и заглянула.
Эонвэ помрачнел.
— Я долго спал? Много кораблей пришло?
— Много, но еще не все вернулись.
Эонвэ помрачнел еще больше. «А некоторые вернулись сразу в Мандос. Причем кое-кто — из-за меня», — подумал он.
— Переживаешь? — спросила она.
Эонвэ промолчал. Она придвинулась ближе.
— Можешь не рассказывать, если не хочешь. Можешь показать.
— Я уже лорду Ирмо показал, наверное, во сне, — пробормотал он и, помедлив, добавил: — Война… очень ожесточает. Когда можешь спасти, но не успеваешь…
Она аккуратно взяла его за руку.
— В Лориэне такое тоже бывало — редко, но случается.
***
… — Ты уже понял, должно быть, что я служу у леди Эстэ. Я занимаюсь обычно кварцеванием. В некоторых частях сада у нас располагаются «стерильные боксы», как их называет леди, не удивляйся; леди однажды попросила мастера Аулэ придумать для нее слова, и он подарил нам несколько необычных названий. В этих боксах мы с помощью лучей, проходящих через кварц, прогоняем все микроорганизмы. Нас за это не слишком жалует леди Йаванна, но иначе нельзя.
Однажды, когда я уже заканчивала кварцевание, к нам в сад пришла Мириэль. Я не успела ничего сделать, даже заговорить с ней — она шагнула в мой бокс, легла и умерла. Леди как увидела, всю нежность растеряла. Решила, что я перестаралась с кварцем и убила Мириэль. Хорошо ещё, потом сумели установить настоящую причину смерти. А тело Мириэль так и лежало у меня нетленным. Зато когда она вернулась к жизни, у нее такой загар появился! Ровный, бронзовый…
Эонвэ сам не заметил, как начал улыбаться.
***
Следующим вечером он, спросив у лорда Манвэ позволения, снова отправился в Лориэн. И через день. И на следующий.
В очередной раз Эонвэ, мягким жестом убрав руки девы со своих плеч, сказал:
— Не получится. Мне еще нуменорцев учить.
— Почему? — удивилась она.
— Ну должен же их кто-то научить.
— Нет, почему нельзя? Леди была рада; я уверена, что лорд Манвэ тоже.
— Потому что, если мы сейчас с тобой соединимся, то опомнимся только лет через пятьсот. Помнишь, что случилось с Мелиан? Помнишь, как Тулкас после свадьбы проспал безобразия Мелькора? У нас, айнур, так устроена любовь.
— Только два случая…
— А все остальные поженились еще в Чертогах Безвременья. Оссэ и Уинен, например, знали друг друга всегда.
— Что же делать?
— Я закончу дела на Нуменоре, и лорд обещал отправить меня в долгий отпуск…
***
Эонвэ вынырнул из приятных воспоминаний. Отпуск ему, конечно, дали — кто же в Арде встанет на пути у любви? Его обязанности временно поручили, по справедливости, майя из Лориэна — Олорину: надо признать, что справился он отлично. Теперь, значит, то же самое происходит с Ильмарэ. Почему же леди считает, что ее ситуация — другая?
— Леди, — предложил Эонвэ, — давайте кто-нибудь заменит Ильмарэ. Например, могу я сам. За звездами смотреть — присмотрю; ваши поручения — выполню… — и, вспомнив о причудах некоторых нуменорских дам, добавил вполголоса: — Платье вам буду застегивать, плащ подавать…
— Платье не надо, — засмеялся Манвэ. — Мы обсудим.
— Не знаю, — скептически сказала Варда. — Я бы отпустила ее, если бы точно знала, что звездные процессы идут без ошибок. Это трудно, но можно попробовать.
— Что-нибудь решим, — еще раз пообещал Манвэ.
***
Когда Эонвэ удалился, в окно просунулась голова Торондора. Орел укоризненно посмотрел на Манвэ и пригрозил:
— Забастовку объявим. Я слышал, вы тут Ильмарэ обижаете — так и знайте, объявим. Сами будете летать и всех спасать.
— Этого, конечно, допустить нельзя, — строгим голосом сказал Манвэ и покосился на Варду. Ей удалось сохранить серьезный вид.
***
Примерно в то же время речь об отпуске повел в чертогах Мандоса дух, пришедший на Арду вслед за своим лордом одним из первых. Майя этот редко показывался на глаза живым эльфам. Он занимался подсчетами: помнил, кто когда попал в чертоги и когда кому суждено выйти, вел подробные списки еще не возрожденных, уже возрожденных, тех, кто решил пока не возвращаться, и тех, для кого был произнесен приговор; очень негодовал, если имя приходилось невовремя переносить из списка в список — и почти не общался ни с обитателями чертогов, ни с другими майяр. Аулэ в шутку назвал его как-то раз аудитором и долго объяснял потом, что это слово войдет в мир еще не скоро.
С Ильмарэ он познакомился случайно, когда она принесла какую-то весть от леди Варды и в поисках лорда Намо заглянула в дальний коридор чертогов.
И вот теперь он осторожно начал расспрашивать лорда об отпуске — но лорд Намо, конечно, ожидал его вопроса и ответил, что как только примет решение Варда…
Нельзя сказать, чтобы майя принял этот ответ стоически.
— Милорд, — подавленно начал он, — может быть, мы так странно устроены? Может быть, нам и не суждено сойтись?
— Глупости, — отрезал Намо. — Эфир и воздух — достойное сочетание, как показала практика.
— Эфир и воздух? Что вы имеете в виду? И что за практика?
— Неужели ты никогда не слышал о том, на какие группы делятся майяр?
— Никогда.
— Странно. Ладно, слушай сейчас, — принялся объяснять Намо. — Все майяр делятся на пять групп — по стихиям: на огненных, водных, земляных, воздушных и эфирных. Например, Ариэн — огненная майя, Оссэ и Уинен — водные, все, кто служит Ване, Оромэ, Йаванне — земляные, а те, кто работает у меня, у Ирмо и у Ниэнны — эфирные. В чертогах Безвременья майяр разных стихий обитают отдельно друг от друга, поэтому вы с Ильмарэ тогда не успели познакомиться. Как и Эонвэ с его нынешней супругой, девой из Лориэна. Так что вероятность очень велика. Стоит только подождать.
***
— Стопроцентная вероятность, — сказал Намо. — С любовью в нашем мире бороться бесполезно.
— Я знаю, знаю, — ответил Манвэ. — Мы уже договорились. Частично за звездами приглядят Ариэн и Тилион, частично сама Варда, что-то будет делать Эонвэ, как обещал — конечно, справимся.
***
Майя из Мандоса смотрелся среди цветущих деревьев Лориэна на удивление органично.
— Разрешили? — спросил он, глядя, как спускается рядом с ним на землю Ильмарэ.
— Разрешили! Леди велела вернуться ровно через пятьсот лет, ни днем позже. И хорошо! — она хихикнула. — А то было бы, как с Айвендилом. Помню, уже когда придумали новый отсчет времени, он принес мне букет каких-то цветов — не знаю, как он их назвал, сам вывел этот сорт. Леди сказала: «Иди, погуляй с ним полчасика». Полчасика! Все равно что адану сказать: «Погуляй пару секунд».
— И что же Айвендил?
— Ничего. Понес свой пучок Ариэн.
— А у меня даже цветов нет.
— Зато здесь их сколько, посмотри! Пойдем!
И они скрылись за густой листвой.
Конец.
Примечание
В «Калевале» кузнец Ильмаринен женится на "деве Похьолы" — дочери хозяйки подземного царства Лоухи.
@темы: Сокраловские истории, Ex diariis, Воображаемый мир: Арда
-
-
05.07.2014 в 23:53Оба текста хороши))
-
-
06.07.2014 в 00:00-
-
06.07.2014 в 00:01Эпиграфы отдельно чудесны! )
-
-
06.07.2014 в 00:09-
-
06.07.2014 в 11:57Она у всех такая, боюсь
-
-
06.07.2014 в 12:06-
-
06.07.2014 в 12:09-
-
06.07.2014 в 12:14Хотя уяснил своё упущение, как только Манвэ произнёс своё «когда». )))
-
-
06.07.2014 в 12:37Gildoriel, ну... вот такие мы политизированные...
-
-
06.07.2014 в 15:09В общем,
манипуляция с опорой на чувство вины))) он [Оссэ, значит], вроде как — того... Ну, сдуру поддался на примитивную пропаганду. И (кроме того что это само по себе плохо, и уж тем более для Уинэн в этом нет, мягко говоря, ничего приятного) это могло иметь какие-нибудь совсем уж существенные и притом негативные для неё, Уинэн, последствия. Не обязательно конкретно «убивание предательством» )), но... что-нибудь, в общем. (Я не умею сочинять и детали придумывать.Воть.
Ну, и кстати (что касается оригинального либретто), они ж оба не тонут. Даже потенциально. )))
Хотя сами события я, конечно же, помню. Правда, трансляцию — не очень отчётливо: 19-го числа мы были в деревне, а там было только радио. )))
P.S.
А Манвэ —
И вот это: «— Что слушать? — спросила Варда».
-
-
06.07.2014 в 15:33О... теперь поняла, спасибо!
-
-
06.07.2014 в 22:50Snow_berry, спасибо за пояснения, мне тоже было любопытно.
-
-
06.07.2014 в 22:55Я потому и бегала в комментариях с криками "кузнец, кузнец!" после исполнения Snow_berry, что у нас же тоже намечалась отсылка к кузнецу (только с другой стороны), как же можно было забыть!
-
-
06.07.2014 в 23:03Про кузнеца я помню, ага.
-
-
06.07.2014 в 23:15Ну да...
-
-
07.07.2014 в 19:16профиль автора - 2 шт из новых.
-
-
07.07.2014 в 19:45Нет, мы еще не видели! Спасибо!